I. Персонаж:
1. Имя и фамилия вашего персонажа:
Abaigeal Hetland | Абигейл Хетланн

2. Прозвища вашего персонажа:
Priest | Прист  (анг. Жрец) -
Это имя она дала себе сама, в шутку. Она не ожидала, что это прозвище так сильно к ней привяжется.

3. Возраст:
25 лет

4. Способности:
►Жертвенное исцеление
Прист исцеляет людей. Ей под силу раны любой сложности, от мелких царапин до тяжелых переломов и смертельных болезней. Для этого требуется одно лишь ее прикосновение и, разумеется, желание самой Абигейл. Она вполне могла бы открыть свою "чудесную" клинику или ездить по миру с шатром и библией в руках, даруя исцеление больным и страждущим, если бы не одно "но". Раны, болезни и хвори излечившегося человека не исчезают бесследно, даруя кому-то здоровое тело, Абигейл забирает себе всю его боль, отражая ее идеальным зеркалом. Иными словами, исцеляя, например, огнестрельную рану, она сама получает такую же.

         ▲ Прист не может переписать код ДНК человека, всякая попытка исцелить наследственную или генетическую болезнь ничего не даст и просто скопирует ее на Абигейл.

         ▲ В зависимости от эмоционального состояния, боль, которую переносит на себя Абигейл может усиливаться в несколько раз, поэтому при исцелении женщина старается сохранять спокойствие.

         ▲ Интервалы между сеансами исцеления разнятся в зависимости о сложности ран. Забрав простой синяк и, спустя несколько минут, добавив к нему россыпь царапин Абигейл вряд ли ощутит сильный дискомфорт, однако смешав серию переломов и, например, прострел легких, она вполне может умереть от болевого шока.

         ▲ Исцеление занимает время, иногда секунды, иногда десятки минут, но никогда более часа. Если прервать процесс лечения, то более чем вероятно, что в накладе останутся оба: Абигейл и ее "пациент".

         ▲ В состоянии эмоциональной нестабильности она начинает "слышать" боль всех людей, находящихся в определенном радиусе, который меняется в зависимости от степени истерии, и проецирует ее на себя, испытывая при этом боль, натурально сводящую с ума.

         ▲ У Прист есть непроверенная теория, что ей вполне под силу поднять человека из могилы, однако, если учитывать то, какой ценой ей дается исцеление, то это скорее всего закончится для женщины плачевно.

►Регенерация
В противовес несущей для Абигейл только боль способности исцелять людей, эта дарует ей успокоение. Прист сотни раз находилась на грани смерти и избегала вечного сна под крышкой гроба только благодаря своей нечеловеческой регенерации. Эта способность, однако, не делает ее бессмертной, скорее она продлевает агонию. Процесс заживления сложных ран, таких как сращивание конечностей или восстановление большого количества тканей, сопровождается сильной болью, что в союзе с тем, что испытывает Прист, перенося на себя раны других людей, дает невероятный эффект. Не каждый человек, а тем более женщина, сможет перенести подобные ощущения и не сойти с ума.

         ▲ Благодаря регенерации, Абигейл почти всегда находится в сознании. Ей не знакомо блаженное забытье комы.

         ▲ Регенерация сложных ран занимает большое количество времени. В зависимости от эмоционального состояния срок может увеличиваться до нескольких дней. Причем, если в это время Прист получит новую серьезную травму, то она вполне может просто не успеть регенерировать.

         ▲ Сложно сказать по какой причине, но регенерация перенятых ран протекает с большей болью, но гораздо быстрее, чем регенерация ран собственных.

         ▲ Ранение в голову, такое, как классическая пуля в лоб - необратимо смертельно.

►Высокий уровень интеллекта
Нельзя сказать, что Абигейл годится для того, чтобы пополнить ряды непревзойденных гениев этого мира, но для того, чтобы вытаскивать людей почти с того света, не прибегая при этом к своим способностям, мозгов ей хватает.

         ▲ Доктор медицинских наук, свою докторскую диссертацию защитила два года назад.

5. Биография:
► Место рождения: Ирландия, Дублин

Абигейл, сколько себя помнит, всегда умела исцелять раны других людей и всегда воспринимала это как должное. Ее родители называли это даром небес и Божьим благословением, а девочку посланницей высших сил. Они даже открыли у себя в доме частную религиозную клинику, где верующие искали спасения в целительном прикосновении ребенка. Тогда еще Прист была искренна в своем желании помогать людям, детская наивность не позволяла ей видеть всей картины, оставляя под взглядом только мазки светлых красок.
Фанатично религиозные родители возвели ребенка в статус святой и за несколько лет работы их "клиники" успели немало заработать на доброте и жертвенности дочери. Они покупали ей дорогие вещи и часто делали подарки, считая, что это будет служить ей стимулом к дальнейшей работе. Абигейл же исцеляла всех, кто к ней приходил, бескорыстно, она ничего не просила взамен и не ждала благодарности, она даже не знала, что ее услуги обходятся людям в какую-то цену.
Для некогда помешанных на библии отца и матери само понятие веры в скором времени потеряло смысл. Они делали деньги на религии, не обращая внимания на то, через какие муки приходится перешагивать их дочери. За свой первый десяток лет она перенесла на своих плечах немало совсем недетских болезней, среди которых чаще всего встречался рак. Обычно Абигейл после сеанса исцеления запиралась в своей комнате и пыталась заснуть. Родители же не смели тревожить покой девочки.

Сейчас, оглядываясь сквозь годы назад в прошлое, Прист понимает, что им было все равно.

Ее самостоятельная жизнь началась очень рано. В пятнадцать лет она потеряла родителей в ужасном пожаре, обратившим их маленький дом в серый пепел. Многие из числа религиозных фанатиков, до беспамятства помешанных на поклонении богу, посчитали оскорблением приравнивание маленькой девочки к ряду святых. В своем безумии они поздней ночью сожгли отчий дом Абигейл. Отец с матерью погибли, а Прист едва осталась в живых.
Единственную дочь Хетланн забрала к себе ее тетя по материнской линии. Она увезла ребенка подальше от дома, от того места, где все ее знали, как Целительницу, дарующую благословение небес страждущим. Тетя была не многим лучше ее родной сестры, в жизни Абигейл почти не участвовала, но и не пыталась эксплуатировать девушку. Напротив, она дала ей шанс получить хорошее образование. И Прист в долгу не осталась.
Девушке всегда нравилось помогать людям избавиться от болезней и хворей, до определенного момента она была готова пожертвовать всем даже ради случайного прохожего. Разумеется, она видела свое будущее в белом халате в окружении больничных палат. Она возглавляла списки лучших среди студентов медицинского вуза и всегда старалась идти на шаг впереди остальных. Бесконечные часы самообразования и долгие ночи наедине с книгами давали свои плоды. К двадцати годам она стала одним из самых востребованных хирургов. В истории ее работы не встречалось ни одного случая смерти пациентов. И это при условии того, что в своей практике она редко прибегала к использованию способностей, полагаясь только на собственный интеллект и скорость мысли. Она нашла свой талант в медицине, чему и посвятила жизнь.
Жизнь начала обретать смысл спустя год после ее назначения на рабочее место в клинику. Абигейл нашла то, чего никогда не знала прежде - свою настоящую семью в лице одного единственного человека, которого так же, как и многих других, спасла от, казалось бы, неминуемой смерти. Немногим погодя он стал ее мужем, а спустя еще год у них родился маленький сын, окончательно убедивший Хетланн в том, что в жизни существуют не только жертвенность и боль. На какое-то время она даже забыла о собственном даре, лишь изредка вспоминая о регенерации, когда случалось пораниться. Семейная жизнь гармонично сочеталась с работой. Но только, увы, до поры.
Счастливая женщина забыла свое прошлое, однако, оно не спешило забывать о ней. В детские годы она была известна не только на всю религиозную часть Дублина, о ней слышали и в других уголках света. Кто-то верил в нее, как верят в ангелов, кто-то считал, что это не более, чем выдумки журналистов и священников, желающих обратить взоры людей в церковь, но те из людей, кто все-таки видел в репортажах о целителе истину, не пожалели денег на то, чтобы найти местоположение дочери Хетланн.
Людьми, которые прокопали пути к ней из самой Ирландии, были... преступниками, вовлеченным в политику и крупный, явно нелегальный, бизнес, имеющие определенный фактор риска, исключить который должна была Абигейл. За пост штатного медика в рядах крупной преступной группировки ей были предложены огромные деньги. Даже половину суммы, которую ей обещали за год, Прист пришлось бы трудиться в больнице несколько лет. Она, однако, отказалась.
Для нее это обернулось целой чередой шокирующих неудач. Сначала ее увольняют с работы, затем блокируется ее банковская карта, а чуть позже она находит своих мужа и двухлетнего сына мертвыми в луже крови, в собственной постели. Если два первых явления она с горем пополам смогла бы пережить, то последнее просто сломало ее. Легко, как горелую спичку. В бездумной истерии, ее способность к исцелению вылилась в обостренную чувствительность к боли каждого человека, находящегося от нее в радиусе целой мили. Она чувствовала все, что переносили на себе тела людей за стеной, под окном, на соседней улице. Насморк, царапины, синяки, тяжелые вирусы, сломанные кости, все это отражалось в ее сознании и муками отзывалось в теле. Физические страдания вкупе с глубокой моральной травмой, сломившей дух, буквально свели женщину с ума.
Ее закрыли в психиатрической клинике, подальше от шумных улиц, оставив наедине с самой собой. С собственным горем, перечеркнувшим в ней всякую веру во что бы то ни было. Абигейл не помнит как долго просидела в четырех стенах с мягкой обивкой и в смирительной рубашке, в ее памяти это время отмечено как заключение в аду, вызволить из которого ее пришел, как ни странно, сам Бог. Не тот мифический бог, которого прославляла христианская религия, а вполне осязаемый, Локи из Асгарда, сошедший со страниц древних скандинавских сказок, что в детстве Прист знала почти наизусть. Он предложил ей свободу и шанс обрести правосудие, взамен на поддержку и помощь, которую Абигейл могла оказать его целям. Вдове Хетланн уже нечего было терять, она приняла предложение древнего бога.
/вмешательство Локи в жизнь персонажа было оговорено непосредственно с игроком на роли Локи/

6. Характер:
Боль и Абигейл - это две неразделимые сущности, которые идут по жизни бок о бок. Проще говоря, Прист постоянно чувствует боль. Даже когда ее нет, она слышит ее отголоски, эхом разносящиеся по сознанию. Тело помнит каждый синяк и ссадину, женщина уже давно привыкла к этому и ей сложно представить свою жизнь без постоянного ощущения тяжести. Хетланн молчалива и вдумчива, прежде чем совершить какой-то поступок, она взвесит все аргументы на весах логики и здравого смысла и только после сделает шаг.
Если когда-то она дарила людям исцеление из одних лишь добрых побуждений, самозабвенно страдая за каждого, то теперь все ее помыслы поросли корыстью. Разочарованная в людском эгоизме, Абигейл сама отразила в себе это качество, подобно всем тем хворям, что забрала у больных. Она стала глуха к просьбам и не поверит ни в жизнь даже той молитве, в слова которой будет вложена искренность сотен умирающих детей. Все, что она делает теперь, так или иначе несет для нее какую-то выгоду.
Спокойствие и рассудительность в ней сочетаются с гадким чувством вины, ее безумная любовь к убитым сыну и мужу часто напоминает ей о себе, в особенности одинокими вечерами, единственным спутником в которые является только бутылка коньяка. Однако, к рюмке Прист прикладывается нечасто, регенерация не дает ей забыться в блаженном опьянении.

7. Сторона:
Loki's Team

8. Внешность:
Рост: 175; Вес: 62;
Абигейл не уделяет особого внимания своей внешности. Рыжие волосы обычно всегда растрепаны ветром, взгляд светлых серо-зеленых глаз не выражает ровным счетом никаких эмоций, кроме редких моментов улыбки. Брови всегда чуть приподняты, словно застыли в немом вопросе. Тонкая линия губ изогнута в неопределенной эмоции, застывшей на перепутье между усмешкой и презрительной ухмылкой. Кожа почти всегда бледная, нередко с тенью синяков под глазами - Прист редко спит и много работает. Ее нечасто можно встретить где-то без книг, она постоянно что-то читает. На лице и теле иногда можно встретить шрамы и ссадины. Обычно это является показателем того, что Абигейл сильно не в духе, ведь тогда ее регенеративные способности ослабевают и восстановление значительно замедляется. В одежде женщина предпочитает удобство и качество красоте, ее гардероб в частности состоит из вещей в которых легко двигаться и в большинстве своем это одежда светлых пастельных тонов.

Селебрити на внешность: Bryce Dallas Howard | Брайс Даллас Ховард

II. Игрок:
1. Связь с вами.

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

2. Что вы ждете от игры?
Развитие персонажа в общем и личном сюжете, пожалуй.

3. Пароль от правил:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

III. Пробный пост.
Холодно. Колючий звон в ушах и болезненный лязг ржавого металла когтистой лапой вцепляются в сознание, подавляя остатки воли и с треском ломая разум под звуки накаляющейся лампы. Снова и снова, отступая в тень лишь на миг, и возвращаясь с предсмертной агонией. Тысячи людей вокруг, больных и беспомощных, умирающих; крик человеческой боли слишком громкий, почти оглушающий, проходит по телу мощным разрядом, перетирая в пыль кости и разъедая кожу серной кислотой. Ощущения абсолютно разных людей сливаются в одно целое, стирая бледные ненадежные грани. В разрозненном шуме толпы сложно понять, где заканчивается один и начинается другой. Абигейл слышала каждого. И видела, как чужие болезни расцветают на ее собственном теле, выбивая землю из-под ног и оставляя только возможность кричать и биться в агонии.
Зелень облупленных стен и багряная плитка месяцами не мытого пола давно остались за тяжестью металлической двери, вместе с черно-белой галереей смазанных лиц, на которых отчетливо виднелись только фальшиво-ласковые улыбки, как часть маски, за которой скрывалась все та же неизмеримая боль. Они говорили, что желают только добра, их голоса звучали легко и радушно, но были наполнены очевидно-пылающей ложью.
Теперь Абигейл заперта в четырех мягких стенах, грязно-белых, желтеющих в тусклом свете мерцающей лампы, свисающей с осыпающегося потолка на толстом желтом шнуре. Ее руки туго стянуты в путах смирительной рубашки, а сама она не может стоять, чувствуя ноги израненными и выгнутыми под неестественным углом. Сквозь белую, слепящую взгляд пелену боли она не может видеть иначе.
Она здесь уже несколько дней, хотя, казалось бы, целую вечность, израненная и сломанная, с одним единственным желанием – перестать дышать. Но на то нет ни сил, ни возможностей. Она кашляет, захлебываясь в сбивчатом дыхании. Глаза, красные от пролитых слез, закрыты. Сейчас она слушает тишину отступающей боли. Безумно редкое и мучительно сладкое ощущение свободы и легкости. Его омрачало лишь осознание того, что спустя время, все снова вернется. И начнется сначала.
В темном замкнутом пространстве время словно никогда не существовало, никогда не было таким, каким должно быть. Это было точно иное измерение на отшибе вселенной, парящее в невесомости. В понимании Абигейл таким должен быть ад. Без костров и котлов. Не горячий, не холодный; пустой. В нем есть только приходящая боль и ничего больше.
За звоном тишины, оглушительно громким, Прист не сразу заметила, что уже не одна в своей маленькой клетке. Сначала она увидела тень, мутную, зыбкую, в любой момент готовую расплыться и слиться с желтым полумраком. И только после, скосив замутненный блёклыми пятнами взгляд, она увидела своего незваного гостя. То был высокий человек, лицо которого она никогда не видела прежде. Он стоял строго по центру комнаты, редко мигающая лампа почти касалась его макушки, тревожно покачиваясь из стороны в сторону. Лицо его украшала улыбка, мягкая, снисходительная, такую носили все врачи в этом здании, навязчиво демонстрируя ее в качестве ответа на любой вопрос, за которым, как правило, следовали дежурные указания успокаивающим, приторно сладким голосом. Абигейл могла бы решить, что мужчина, стоящий в комнате тоже один из них, медик, очередной врачеватель разума, ищущий в женщине источник для своих научных работ, - они часто сюда заходили, - но у него не было ни белого халата, ни тетради для для записей в руках, и смотрел он не так, как другие.
- Я слышал Рай, из ваших книг, так же чист и облачно бел. И люди так же блаженно вежливы и пряны на вкус. Чем это не похоже на Рай? - его голос рвет тишину и Прист сжимается, закрывая глаза, точно от шумного грохота. Боль, отступившая во мрак сверкнула из темноты угрожающим взглядом, возвещая о том, что готова вернуться. Она стиснула зубы, скрипя в напряжении от степенно накатывающей головной боли, что в любой миг могла взорваться ядерной бомбой, разнося заразу взрывной волной по телу.
-Что? - на вдохе она поднимает голову, раскрывая болезненно красные глаза. Это последнее и единственное слово, что она успела сказать, хриплым от долгого молчания голосом, прежде, чем ее пронзительный крик разнесся по маленькой комнате. Боль вернулась. Человек терпеливо ждал, его улыбка становилась шире.